Иорданцы не очень избалованы вниманием западных туристов, и поэтомуздесь можно еще встретить арабское гостеприимство и доброжелательностьв чистом виде, без задней мысли, без поиска выгоды. Если вам говорят: "Добропожаловать", то наверняка не скажут в следующую же секунду: "Купипапирус!", как, к примеру, в Египте, где вытягивание денег из иностранцевза последние сто лет развилось в национальную страсть. Не слышно криков:"Бакшиш!", как только ты вытаскиваешь камеру. Если иорданец нехочет фотографироваться, он это скажет прямо, и никакие подачки его мненияне изменят. И когда мы собирались на съемки фильма о бедуинах Южной Иордании,многие знатоки говорили, что они чужих не жалуют и сниматься не любят.Некоторые даже предлагали заключить пари, что бедуинских женщин в фильмене будет. Мы старались в споры не вступать и тайно возлагали надежды надвух удивительных женщин, которые должны были открыть нам двери в мир бедуинов.
Элеонора и Айлин
Эти женщины - американский врач Элеонора Солтер и австралийская медсестраАйлин Колман. Сорок лет назад они приехали в Иорданию, чтобы лечить бедуиновот туберкулеза, очень здесь распространенного. Они создали небольшую клиникуна юге страны и оттуда путешествовали по всей Иордании, спасая людей. Позжеони смогли открыть госпиталь в Акабе, но сами остались жить в своей клинике,высоко на горе, откуда открывается захватывающий дух вид на Моисееву долину- Вади Муса, а в ясные дни виден даже Израиль. Элеоноре восемьдесят лет,Айлин - шестьдесят восемь, но, несмотря на это, они все так же регулярносадятся в белый джип и выезжают в пустыню, осматривать своих пациентов.Их знают все - от простого кочевника до членов королевской семьи. И вездепринимают как родных.
Дома у Элеоноры и Айлин мы нашли гостью восемнадцати месяцев от роду,в розовом комбинезоне и с постоянным выражением счастья на лице. КрошкаАмал и ее сестра-близнец родились в пустыне, но Амал была слишком слаба,чтобы перенести зиму. В таких случаях бедуинской матери не остается ничегодругого, как отдать все силы на воспитание более здорового ребенка; слабыйже обречен. Такая судьба ожидала и Амал, если бы не миссионерки, которыезабрали ее к себе. На время.
Следующий день должен был стать для Амал знаменательным - она возвращаласьдомой. Но ее дом сначала надо было найти. После долгих поисков мы нашлинедавно оставленную стоянку.
- Все в порядке, - успокоила нас Айлин, - далеко уйти они не могли.
И действительно, еще минут через десять мы увидели палатку, разбитуюу подножия скалы из красного песчаника. Навстречу нам бежала толпа мальчишек- братьев Амал. На руках у одного из них, Ибрахима, была ее чумазая копия- сестра-близнец. Восторгу семейства не было предела, нас пригласили в"дом из волос" - палатку, плотно сотканную из козлиной шерсти.Палатка перегорожена пологами на три части: для овец, женщин и мужчин.В женской части уже горел костер: готовили "менсеф" - традиционныйобед кочевников - рис со специями и козьим или овечьим мясом.
Элеонора наскоро проинструктировала нас, непривычных: обед может выглядетьне очень аппетитно, но есть надо обязательно - иначе хозяева обидятся.Нас, впрочем, долго уговаривать не пришлось: если бы не хруст песка назубах и не торчащий из середины блюда козлиный череп с остатками шерсти,я бы даже включил их палатку в путеводитель, в раздел "Рекомендуемыерестораны". Хозяева очень удивились, узнав, что мы ни разу не пробовалименсеф. Разговор зашел о гостеприимстве бедуинов; по традиции, путникимогут найти пристанище в любой семье, им отдадут все самое лучшее и в течениетрех дней никто не задаст ни одного вопроса.
После обеда все занялись своими делами. Мать семейства, Нура, кормилагрудью очередного младенца, другие женщины поили овец и коз, а я тщетнопытался вернуть свои солнечные очки, которые Ибрахим попросил на минутку,только примерить. После длительного спора я махнул рукой, и Ибрахим сталих обладателем.
Вот так, по мелочам, наступает цивилизация. Кочевые племена жили в этихместах тысячелетиями. Каждый год они проходят сотни километров в поискахновых пастбищ для скота, но многие теперь предпочитают перевозить своипалатки на грузовиках, а не навьючивать на верблюдов. Верблюды - предметгордости бедуинов - конечно, в семье остаются. Все больше людей оседаетв городах и поселках: там есть хоть фельдшер, да и детей надо учить. Сейчасв Иордании осталось около сорока тысяч бедуинов, и их становится все меньше.
- Очень жаль, - говорит Айлин, - но через пару поколений настоящих бедуиновбудет нелегко найти. Очень жаль.
Вади Рум - долина Луны
Вади Рум - одна из наиболее посещаемых туристами долин Иордании. Впрочем,немногие проводят здесь больше одного дня - гостиницы нет даже в проекте,а платить немалые деньги за ночь в продуваемой ветром палатке, да еще вянваре, захочет не каждый. Большинство ограничивается трехчасовой поездкойпо долине на верблюдах, ослах или допотопных джипах - большой разницы междуними нет, трясет одинаково. Трех часов вполне хватает, чтобы приобщитьсяк истории, - именно в этих местах английский офицер Томас Эдвард Лоуренссобирал племена бедуинов на борьбу с турками, здесь стоят "Семь СтолповМудрости" - красная скала, давшая название его знаменитой книге, развалиныего дома. Именно здесь в 1969 году снимали фильм "Лоуренс Аравийский",ставший классикой мирового кинематографа.
Собственно Рум - поселок из одной с половиной улицы и старой крепости- находится при въезде в долину. В крепости расквартирован отряд бедуинскойполиции, ради которого мы и приехали в Рум. Предварительные переговорыо съемках их работы велись неделями, и в конце концов из самого Амманабыл прислан капитан полиции для координации, поэтому мы с легким сердцемнаправились к полицейскому участку. Но нас остановил Мохаммед, наш гид.
- Подождите, пока стемнеет, - сказал он.
Конец января - самый разгар Рамадана, когда мусульмане не могут естьдо захода солнца, а голодный полицейский - несговорчивый полицейский. Мохаммедбыл прав.
Через пару часов, когда мы пришли в крепость, весь отряд находился вблагостном послеобеденном расположении духа. Нас усадили у костра, выдалипо чашке сладкого чая, и важный полковник прочел нам краткую лекцию обистории и задачах бедуинской полиции. Задача, собственно, у нее одна -ловить контрабандистов, перевозящих по пустыне из Саудовской Аравии наркотики,овец и даже холодильники. Сделать фильм об охоте за контрабандистами впустыне было очень заманчиво. Но неожиданно наше стремление наткнулосьна непреодолимое препятствие: полковник утверждал, что сейчас для контрабанды- не сезон, нарушителей можно поджидать неделями, да и ловят они их поночам, что для видеосъемок не самое удобное время.
Мы приуныли, но не зря ходят легенды о гостеприимстве бедуинов! Не желаяогорчать гостей из далекой страны (а возможно, чтобы не опростоволоситьсяперед столичным капитаном из министерства), полковник предложил... нанятьконтрабандиста на день и поймать его по всем правилам перед телекамерой.Мы переглянулись: это было не совсем по законам телевидения. Сознаюсь:иногда приходится что-то подстраивать, но не до такой же степени! Но полковникуже загорелся идеей. Других шансов у нас не было. На этом и расстались.
На следующее утро нам представили "контрабандиста". Абу Хуссейн,сухопарый невысокий бедуин лет сорока, кочевал по пустыне всю жизнь, ногод назад решил обосноваться в поселке - времена меняются, детям надо ходитьв школу. Оседлая жизнь его не изменила - каменных домов не признает, живетв своей палатке и все так же держит овец и верблюдов. Для съемок он выбралсвоего любимого верблюда по имени Молния.
- А он быстро бегает? - спросил я.
- Полетит быстрее молнии, - заверил Абу Хуссейн, с достоинством принимаягонорар.
Мы загрузили аппаратуру в полицейский джип и в сопровождении офицеров,одетых по полной полицейско-бедуинской форме - долгополая рубаха-дишдашзащитного цвета, кинжал на поясе, арабский платок на голове и винтовка,- отправились в долину. За нами потянулся караван верблюдов: Абу Хуссейнна Молнии и другие участники операции.
Как только камера была установлена и полковник дал сигнал к началу,события вышли из-под нашего контроля. Странное ощущение - будто бы я попалв арабский вестерн (а скорее истерн), если бы существовал такой киножанр.
После сигнала полковника все стихло, и минутой позже в ущелье показалсяверблюд, погоняемый Абу Хуссейном. На обоих боках у верблюда навьюченымешки с "контрабандой", и, кажется, он еле плетется под их тяжестью.Но вот он выезжает из ущелья, и из засады к нему бросаются двое пеших полицейских,крича и паля в воздух из ружей. Молния, видимо, не ожидал такого приемаи пустился в галоп. Два полицейских на верблюдах - за ним. Абу Хуссейнбыл прав - его любимец брал верх над стражами границы, и мы искренне подумали- уйдет! Но мы недооценили полковника - в следующий момент из-за ближайшегохолма появились три джипа с установленными на крыше пулеметами, "преступник"был задержан и связан, "контрабанда" - конфискована, и вся процессиянаправилась обратно в поселок. Нашему восхищению не было предела. Полковниксветился от гордости - его люди сработали отлично.
На этом сюрпризы не закончились. В крепости для нас был подготовленсмотр войск. Верблюды в боевых попонах смирно сидели в ряд, и около каждогоиз них навытяжку стоял полицейский-погонщик. Кульминацией дня должна быластать наша прогулка верхом. Я засомневался: честно сказать, я с опаскойотношусь ко всем животным, даже гораздо менее экзотическим. Но Мохаммед,мудрый гид, дал понять, что хозяев обижать нельзя, да и часто ли выпадаетвозможность проехаться на полицейском верблюде? Мохаммед был прав.
Петра - Красная Скала
Еще одна ночь в палатках грозила нам либо воспалением легких, либо разорением,и мы решили не рисковать и в тот же вечер ехать дальше - в Петру.
Наверное, уже сотни путешественников, исследователей и писателей старалисьпо-своему передать неповторимость Петры. Ее называли городом красным, какроза, и древним, как время, городом мертвых, розовым городом пустыни; говорили,что разноцветный камень ее построек сродни радуге, но, пожалуй, никто таки не сможет объяснить, что заставляет каждого пришедшего сюда останавливатьсяв благоговении при виде величественных храмов, высеченных в красных скалах.
В 1812 году швейцарский путешественник Буркхардт первым из европейцевпосетил Петру. Он слышал предания о таинственном городе, затерянном в горах,и во время своей экспедиции по Аравийской пустыне выдал себя за мусульманина,желающего принести жертву на могиле пророка Аарона, погребенного там. Вконце узкого и извилистого ущелья Сик его взору предстала легендарная столицанабатейских племен, правивших южной Иорданией еще в VII веке до РождестваХристова.
Про набатеев известно немного: они были кочевниками и осели в Петреисключительно из-за ее географического положения. Через долину Петры проходиливажнейшие караванные пути, соединяющие Китай, Индию и Аравию с Египтоми Средиземноморьем, воды было вдоволь, а непроходимые скалы защищали городот набегов врагов. К I веку нашей эры богатство Петры возбудило завистьРима, и Набатейское царство стало частью Римской империи. Римляне принеслиархитектурные нововведения, но не процветание: караваны пошли другими путями,и Петра стала терять свое влияние.
Позже, в VI веке, Петра стала частью христианской Византии, но из-зачастых землетрясений люди стали покидать город. Последние постройки относятсяк XII веку, ко времени Крестовых походов, но в дальнейшем лишь местныебедуины жили в многочисленных пещерах, храмах и мавзолеях из розового камня.Весь остальной мир про Петру забыл.
Сейчас не нужно повторять уловки Буркхардта, чтобы попасть в Петру,- достаточно поехать за любым туристским автобусом. В 1984 году иорданскиевласти выселили живших в пещерах бедуинов, и Петра стала главной достопримечательностьюстраны. Нормализация отношений с Израилем открыла дорогу в Петру для туристовсо всего света, лечащихся на израильском берегу Мертвого моря и отдыхающихв Эйлате, - еще три года назад израильская виза закрывала дорогу в Иорданию.
Выселенные бедуины тоже не в обиде. Они быстро смекнули, что туристымогут приносить не меньше прибыли, чем козы, и заставили "Легендуиз розового камня" своими лотками с сувенирами. Ковры, ножи, открытки"Привет из Петры", украшения, одежда, бутылочки с цветным песком,"настоящий бедуинский" чай из дикого шалфея, поездки на ослахи верблюдах - одним словом, вся лубочная аравийская экзотика имеется здесьв изобилии. Есть даже живой верблюд, пьющий кока-колу прямо из бутылки.
- Он еще и курить умеет, - похвастался хозяин. - Но только не в Рамадан.
Продавцы расхваливают свой товар на всех языках.
- Эти украшения настоящие? - спросил я у продавца старинного серебра.
- Да нет, подделки, конечно, - ответил он по-английски с чистейшим бирмингемскимакцентом и широко улыбнулся, довольный произведенным эффектом.
Я рассказал мудрому гиду Мохаммеду о встрече с "бирмингемцем",и он нисколько не удивился.
- У туристов научился, - объяснил мне он. - Здесь есть еще один парень,так он выучил английский по передачам Би-би-си. Послушать его - чистыйдиктор, но иногда вдруг начинает шипеть и посвистывать - помехи, наверное...
Кому-нибудь другому я бы не поверил, но только не всегда правому Мохаммеду.Он знает все, по крайней мере, в своей стране. Да и не только. Семнадцатьлет он кочевал по пустыне со своей семьей, потом решил попытать счастьяв Америке. Прожил там несколько лет, женился, но жизнь в чужой стране незадалась, и он решил вернуться на родину. Здесь он стал первоклассным гидоми может провести вас по пустыне от Аммана до Акабы, но его любимым местомостается Петра.
- Приходишь сюда, - говорит Мохаммед, - и время замедляется.
Мы стояли высоко на горе, туристы, продавцы и верблюды казались мелкимии незначительными в сравнении с красными скалами.
Мохаммед снова был прав.
Автор: Вячеслав Зеленин
Источник:
Быстрая навигация: Австрия, Болгария, Великобритания, Вьетнам, Германия, Греция, Доминикана, Египет, Индия, Испания, Италия, Кипр, Мальдивы, Норвегия, ОАЭ, Португалия, Таиланд, Турция, Финляндия, Франция, Хорватия, Черногория, Чехия, Швеция |
 
|